Джейн кинула едва начатую сигарету на булыжную мостовую и с такой силой стала давить ее черным сапожком, как будто намеревалась вместе с окурком втоптать в грязь и свое крошечку вспыхнувшее чувство. И тут каблук-шпилька хрустнул и сломался. Джейн пошатнулась, уже собираясь предельно не грациозно упасть на мостовую, как нежданно рядом возник Малкольм – источающий какой-то чудесный аромат, златовласый, мускулистый – и спас ее от падения. Его темные глаза блеснули в свете лампы, но, несомненно, он был чрезвычайно галантен, чтобы открыто рассмеяться над неловкостью дамы.